За три недели Дункан успел сделать бубен с колотушкой и провёл над самкой книзла ритуал призыва духа фамильяра. Вскоре на свет появились пять котят, один из которых отличался от всех абсолютно белой шерстью.

Самка книзла после рождения котят стала ещё более бешеной, кидаясь на прутья клетки при приближении кого-либо. Дункану пришлось каждый раз просить товарища усыпить её, чтобы убраться в лотке и наложить корм. В один из таких моментов он наклонился над котятами.

— Кошкотун.

— Ми-и… — отозвался как раз белый котёнок. Ещё слепой, он пополз на голос.

— Тише, мой хороший, — нежно коснулся пальчиком шёрстки Дункан. — Я рядом. Пока пей материнское молоко, набирайся сил.

Когда котята достаточно подросли, чтобы их можно было оторвать от сиськи, Дункан вернул в магазин всех книзлов вместе с мамашей, за исключением Кошкотуна. Денег ему не вернули, но не ради них всё затевалось.

На политическую обстановку в магическом мире Великобритании Дункан не обращал внимания. Допустим, убьёт он Пожирателей… снова. И что это даст? В прошлый раз вовсе не эти волшебники уничтожили планету. За гибель близких он уже отомстил. Каждый раз мстить за одно и то же? Он так быстро свихнется.

Он лишь хотел, чтобы не повторялась история. Ему не понравилось жить в мире, выжженном ядерным пламенем. А ведь всё могло быть хуже, если бы у САСШ и Китайцев тоже сработала «Мёртвая рука». Тогда выжило бы не десять процентов человечества, а в лучшем случае один. И ни о какой цивилизации не шло бы речи. Люди оказались бы отброшены в средневековье, если не в каменный век.

И он, кажется, знал, что делать для предотвращения апокалипсиса. Всего-то и нужно убить двоих. Всего две жизни, чтобы они не породили другие жизни, способные принести в жертву своим идеалам девять миллиардов человеческих жизней.

Ну, а пока он тренировал Сайласа, откармливал Кошкотуна и делал варган.

Во время последнего камлания Дункан почувствовал, что его астральная сила серьёзно выросла. Сказались годы, на протяжении которых он круглосуточно находился в состоянии динамического транса, чтобы контролировать вампирскую суть. Теперь он был готов использовать одно заклинание. Для этого следовало сделать ритуальную татуировку со смыслом и активировать её с помощью камланий. Вот только он никак не мог определиться с заклинанием. Их слишком много. Казалось бы, выбери самое полезное, и вперёд. Но какие чары полезней?

Авада Кедавра — вроде неплохое заклинание. Смертельное и ультимативное: проходит через все энергетические магические защиты и почти всегда убивает, не считая редких исключений. Но есть минусы: запрещено по всей планете под страхом пожизненного заключения в тюрьме для волшебников, медленное, имеет ярко выраженную лучевую подсветку и лично для Дункана бесполезно, поскольку он потянет лишь простые чары.

Отбросив сложные заклинания, как бесполезные, он принялся перебирать простенькие, разделив их на несколько групп: поиск, сокрытие, левитация, ментальные вмешательства, атака и защита. Трансфигурацию он даже не рассматривал, поскольку такая магия сложная. Шаману его уровня не по плечу даже задачка для первокурсников по превращению спички в иголку.

Для атаки и защиты у него есть сила, скорость, боевые навыки и оружие. Ему сильно пригодился бы Конфундус, серьёзно облегчающий жизнь. Возможно, на нём бы он и остановился. Или выбрал бы универсальные чары левитации, тоже весьма полезные как в быту, так и в боевом применении. Но, вспоминая свою беспомощность при встрече с «Паутиной теней» и как одолели вампира с помощью Аресто моментум, он для себя чётко решил, какое заклинание ему нужно — чары отмены! Фините, вернее, его шаманский аналог, в опасный для жизни момент может стать намного полезнее любых других чар. Вот наложит на него волшебник замедляющие чары, и всё на этом закончится. А так он сумеет преподнести сюрприз.

К концу лета он сделал варган и завершил на бумаге создание рисунка татуировки. Чары отмены должны действовать на всё тело, соответственно, татуировку следовало наносить на всю кожу, включая голову, стопы, кисти, попу и даже половой член.

Ещё одно событие порадовало его в конце августа. Наконец, он набрал прежнюю форму и в человеческом облике, и в виде волка.

Первого сентября за завтраком Дункан завёл разговор с товарищем:

— Сайлас, ты можешь сварить зелье для нанесения волшебной татуировки, которое после этого станет невидимым?

— Боюсь, что нет. Зельеварение не является моей сильной стороной. А тебе зачем?

— Надо.

— Сильно надо?

— Очень!

— Хм… Вроде я слышал, что у китайцев имеются подобные зелья. У меня есть знакомый с Райвенкло, который увлекался зельеварением. Полагаю, за деньги он согласится сварить такое зелье.

— Отлично! Сайлас, пожалуйста, договорись с ним.

— Хорошо, я напишу ему. Кстати, Дункан, а куда ты дел свою часть денег? Неужели потратил? Полтора миллиона — большая сумма. У моей семьи состояние меньше, чем у меня сейчас.

— Инвестировал в ценные бумаги перспективных магловских компаний. Эти полтора миллиона со временем превратятся в сто, а потом и в пятьсот миллионов. Могу и тебе посоветовать, куда стоит инвестировать. Больше тебе никто такой информации не даст, разве что пророки или если по самые брови обдолбаешься Феликс Фелицис и случайно купишь нужные акции.

— Я подумаю.

— Чем дольше думаешь — тем меньше выгода. То, что при сегодняшнем вложении через двадцать лет принесёт стократную прибыль, через год увеличит состояние всего в пятьдесят раз. Так что думай быстрее.

— Хм… — Сайлас с видом мыслителя почесал бороду. — Что-то странное. Не пойму, что?

— М-м?

— Да вот, в тебе что-то не так…

— Что? Нос испачкан? Хер на лбу вырос?

— Последнее было бы прикольно, но, к сожалению, нет… — Крампа осенило. Он широко распахнул глаза. — Понял! Ты ешь, как нормальный волшебник! Дункан, ты не заболел?

— Всё в норме. Перестройка организма завершилась, вот и ем, как обычно. Ты бы не ехидничал — сам через пару недель пройдёшь через ритуал. Следующие три месяца будешь жрать так же. Ещё и вести себя будешь, словно буйный подросток, который обнаружил в штанах новую игрушку: потрёшь — увеличивается; подёргаешь — приятно…

***

Через несколько дней за завтраком Сайлас огорошил товарища:

— Дункан, знакомый прислал ответ. Он таких зелий не знает и не возьмётся за их варку, поскольку у него и так много заказов. Но он дал имя одной девчонки с Гриффиндора, которая в школе одно время увлекалась китайскими зельями. Марлин Маккиннон. Можно послать ей сову.

— Ты с ней знаком?

— Лично нет, но в школе, конечно же, пересекались. Хм… Вообще, плохая идея, если ей напишет слизеринец. Во время учёбы между нашими факультетами была вражда. У нас училось много радикальных сторонников чистоты крови. Гриффиндорцы гребут всех под одну гребёнку — считают, что раз слизеринец, то зло воплоти. А ничего, что я сам Пожирателей ненавижу и готов им свернуть шеи голыми руками, особенно Сивому?!

— Не заводись. Хочешь грохнуть Сивого — не проблема. Надеюсь, ты не из тех, кто желает совершить месть исключительно своими руками и по честным правилам?

— Ну, знаешь ли! — возмущённо набрал воздуха Сайлас. — Разве я давал повод считать себя идиотом? Звучит как оскорбление. Я обрадуюсь, даже если он поскользнётся на мыле и свернёт себе шею.

— Фуф, это радует. Не принимай на свой счёт. Просто был у меня один знакомый, который желал, чтобы всё было честно, и мечтал убить врага в рукопашном поединке с голой задницей. Я этого не понимаю. А вот с мылом… Хм… В принципе, можно провернуть, но это будет непросто. Очень непросто. Я так всего один раз делал.

— Э-э-э… — глаза Крампа полезли из орбит. Он ни на секунду не усомнился в правдивости услышанного. — Это я так, для примера. Можно обойтись и без таких сложностей. Я начинаю тебя бояться, Дункан.

— Мы же братья, нам незачем бояться друг друга. Значит, говоришь, Маккиннон…